Лекция 4-я
Товарищи! Вам всем случалось, вероятно, видеть анатомические картинки, на которых бывает нарисован человек без кожи, во всех направлениях покрытый разнообразными мышцами. Может быть, вам и не приходилось задумываться над тем, почему эти мышцы распределены именно так, а не иначе, почему их очертания так запутаны и прихотливы. Между тем это вопрос, который непременно поднимается перед каждым студентом, который, приступая к анатомии мышц, с первых шагов видит себя поставленным перед необходимостью тяжелой зубрежки. Естественно спросить, неужели в этой путанице разнообразных мышечных форм нет никакого упорядочивающего закона, который дал бы возможность взять здесь не только памятью, но и пониманием? Вот мы и будем пытаться сегодня вывести такие законы и вскрыть биомеханический смысл существующего у человека распределения мышц.
Во второй лекции мы говорили по преимуществу о свойствах и способах работы простейшего мышечного двигателя — мышечного волоконца. Вы помните, что каждое такое волоконце, имеющее в поперечнике много меньше, чем тонкий волос, есть настоящий законченный двигатель, снабженный собственным нервом и способный сокращаться вполне самостоятельно. Но мышцы человека представляют собою не просто груду таких волоконец, нагроможденных без порядка и смысла. Наоборот, группы волоконец собраны в более крупные организованные единицы — то, что обычно называют мышцами — и притом сорганизованные в разных случаях очень различным образом. Разберем сначала основные встречающиеся здесь типы монтажа мышечных волоконец.
Уже сравнительно небольшие группы мышечных волоконец, проложенных рядом друг с другом, объединены вместе упругими футлярчиками, образуя, таким образом, первичные мышечные единицы. По нескольку таких единиц собираются обычно вместе опять-таки в общем чехле; наконец, каждая целая мышца бывает одета с поверхности таким же точно упругим чехлом в виде рукава, в некоторых случаях усиленным еще особенно прочными сухожильными волокнами. Способы и порядки, в некоторых первичные мышечные единицы бывают собраны в целую мышцу, довольно разнообразны.
Представьте себе одно мышечное волоконце длиною, например, в 10 см. Допустим, что такое волоконце может поднять тяжесть одной песчинки на высоту 5 сантиметров. Так как работа измеряется произведением веса груза на высоту подъема этого груза, то приведенными сейчас данными мы определили нечто, что можно назвать работоспособностью мышечного волокна (я не указываю точных цифр, к тому же разнообразных, потому что это в дальнейшем нам не понадобится). Вообразите теперь второе волоконце тех же размеров и того же устройства, как и первое. Надо полагать, что и его работоспособность выразится в подъеме такой же песчинки на ту же высоту. Понятно, что если мы поставим оба волоконца рядом, то они оба вместе смогут поднять на ту же высоту (5 см.) груз, равный весу двух песчинок, — попрежнему по песчинке на каждое. Отсюда выводим: если объединять волоконца в параллельный пучок, ставить их бок-о-бок, то увеличивается груз, который этот пучок может поднять, а высота подъема остается тою же, как у каждого отдельного волоконца. Тысяча волоконец, все того же размера и свойства, поднимут на 5 см. груз в тысячу песчинок. Мы выразим это так: подъемная сила мышечного пучка (сила ведь как раз и измеряется грузом) пропорциональна площади поперечного разреза пучка.
Наше исходное волоконце втаскивало свою песчинку на высоту 5 сантиметров, т.-е. на половину своей первоначальной длины. Возьмем теперь другое волоконце с такими же точно свойствами, но уже в 20 сантиметров длиною. Раз свойства этого нового волоконца те же, то и грузоподъемность его будет та же — одна песчинка. Раз свойства его те же, то и оно сможет втянуть свой груз на половину своей первоначальной длины. Эта последняя величина составит, однако, в данном примере уже 10 см. Следовательно, вдвое более длинное волокно тоже дает увеличение работоспособности вдвое, но уже на этот раз не за счет увеличения груза, а за счет увеличения высоты подъема. Это второе наблюдение обобщим так: высота подъема пропорциональна первоначальной длине мышцы. Отсюда же выведем и такое (приблизительное) заключение: произведение груза на высоту подъема пропорционально работоспособности мышцы; произведение площади поперечного сечения мышцы на ее длину примерно пропорционально ее объему. Значит, в свою очередь работоспособность мышцы пропорциональна ее объему, иначе говоря, — содержащемуся в ней количеству мышечного вещества.
Не всегда работа, требуемая от мышцы, имеет одинаковый характер. Иногда требуется подтягивать на небольшую высоту или просто держать на весу значительный груз; иногда, наоборот, вопрос стоит о поднимании малого груза на значительную высоту. Сообразно с этими противоположными задачами мышцы человеческого тела можно грубо разбить на два различные класса.
К одному из этих классов придется отнести короткие и толстые мышцы, обладающие большой силой и малым размахом действия. В наиболее простом случае такие мышцы выглядят, как широкие пластинки коротких параллельно расположенных волоконец. Эти мышцы располагаются по преимуществу в тех местах, где требуется постоянное стойкое напряжение значительной силы. Мышца такого типа (ромбовидная) играет важную роль в подвесе лопатки и плечевого пояса. Иногда расположение волоконец таких мышц несколько меняется: они по-прежнему коротки и параллельны друг к другу, но уже проложены наискось. Одними концами они начинаются от какой-нибудь длинной кости, а другими прикреплены к длинному собирающему сухожилию в виде шнура, которое объединяет на своем конце силу всех отдельных волоконец. Таким образом вся мышца приобретает форму половины пера. Встречаются и двухсторонние перистые мышцы.
Другой класс мышц содержит в себе длинные и не толстые мышцы. Самый простой пример такого рода — это мышца, которая соединяет сосцевидный отросток черепа (под ушной мочкой) с грудинной костью. Эта мышца выступает ясно на боковой стороне шеи, если повернуть голову в противоположную сторону и притом наклонить ее вперед (рис. 24). Эта мышца имеет в длину см. 20–25 и вся состоит из длинных параллельных волокон. Способ ее работы совсем иной, чем у мышц первого класса: она не очень сильна, ее силу можно легко преодолеть, если поворачивать голову рукой; и больше того, неосторожным движением можно повредить ее, вызвать растяжение («свернуть шею»). Зато размахи ее движений очень велики. Благодаря паре этих мышц голова обладает большой поворотливостью.
В разных случаях эти длинные и тонкие мышцы приобретают также разные формы. Здесь, как кажется, все зависит от места начала и прикрепления мышцы, т.-е. от второстепенных обстоятельств. Очень часто такие мышцы имеют форму веретена или форму веера, волокна которого начинаются на широкой поверхности кости и потом собираются с разных сторон в одно тоненькое концевое сухожилие. Среди таких мышц попадаются и более своеобразные формы с двумя головками, с двумя брюшками, с сухожильными перемычками посредине, но в эти подробности мы сейчас входить не будем. Общая картина такова, что мышцы первого класса можно бы сравнить с товарным паровозом, с широкими цилиндрами и маленькими колесами, рассчитанными на тихий ход и большую силу тяги. Мышцы второго класса скорее подойдут к типу паровоза-экспресса.
Это простое и изящное разделение в жизни проведено, однако, не так уже строго. Вы помните, что работоспособность мышцы зависит от ее объема, а не от формы. Вы знаете из механики, что один вид работы можно превратить в другой вид без потерь и притом самыми простыми механическими средствами — например рычагом. Если к одному концу рычага, лежащему ближе к точке опоры, приложить большую силу, то ее может уравновесить и даже преодолеть малая сила, если она приложена достаточно далеко. При прямолинейном рычаге равновесие, т.-е. равнозначность двух сил, достигается тогда, когда произведения этих сил на длины плеч рычага (так наз. моменты сил) равны между собою. При этом еще, когда малая сила заставляет свое плечо пройти большой путь, то уравновешивающая ее на другом конце большая сила проходит вместе со своим плечом малый путь. Сам собою напрашивается вывод, что если к одному и тому же рычагу присоединить две мышцы из обоих классов, то одна из них при целесообразном расположении сможет прекрасно уравновесить другую, а значит, и заменить другую. Из этого, в применении к мышцам, мы выведем такое следствие, имеющее первостепенную важность: две мышцы могут вполне и во всех отношениях заменить одна другую, если их моменты относительно оси данного рычага равны.
Рычагами для мышц служат кости. Поэтому можно вынести суждение о том, на что способна данная мышца, только в том случае, если принять во внимание, кроме ее размера и формы, еще и плечо того рычага, на который ей приходится действовать, т.-е. расстояние точки прикрепления ее сухожилия от оси сочленения. На рис. 25 вы видите, что короткая и толстая мышца при подходящем расположении может полностью заменить длинную и тонкую мышцу.
Вообразите себе, что на кисть руки положен груз в 1 килограмм. Каждый из вас способен, конечно, сгибанием локтя поднять не 1 килограмм, а вероятно 10–15. Длина предплечья у обыкновенного нормального человека около 25 см. Расстояние от лучезапястного сустава до центра кисти около 10 см. Значит, длина предплечного рычага до точки, в которой находится груз, составляет около 35 см. у взрослого мужчины. Теперь второе плечо рычага, которое простирается от точки вращения рычага к тому месту, где прикреплена мышца, не бывает больше 5 см. Значит, оно в 7 раз короче, чем плечо, на котором держится груз. Здесь, следовательно, имеется рычаг второго рода. Точка опоры у него в локтевом сочленении; одна сила действует на расстоянии 5 см., другая на расстоянии 35 см. Сила груза, которая действует вниз, скажем 1 килограмм. Теперь спрашивается: какова должна быть сила мышцы для того, чтобы уравновесить этот килограмм? Вот вам маленькая задача. Одно плечо 5 см., другое — 35 см. Какова сила должна быть здесь?
Слушатель. 7 килограмм.
Лектор. Представьте себе, что один из вас на своей кисти руки держит пудовую гирю. Сильный человек это может сделать. Будем считать ее за 16 килограмм. Это соответствует силе напряжения мышцы в 112 килограмм, т.-е. около 7 пудов. Стало быть мышца в общей сложности способна развивать гораздо большее напряжение, чем мы привыкли думать. Давайте решим еще одну маленькую задачу из той же области. Для этого придется немного упросить те отношения, которые в действительности существуют. Берем опять то же самое локтевое сочленение. Я позволю себе его нарисовать совсем схематично. В этом локтевом сочленении работают содружественно не одна мышца, а целых две. Одна из этих мышц — двуглавая — идет более поверхностно; я ее рисую схематически в виде стрелки. Другая мышца, которую на себе прощупать трудно, лежит гораздо глубже, но расположена, приблизительно, параллельно первой, так, как другая стрелка, которую я рисую. Я изображаю их в виде большой стрелки и маленькой. Надо сказать, что человек не умеет напрягать одну мышцу в отдельности и оставлять остальные в покое. В дальнейших лекциях мы убедимся, как мы плохо пользуемся нашими мышцами и как мало у нас в этом смысле ловкости. Также не умеем мы отдельно пускать в ход двуглавую и внутреннюю плечевую мышцы. (Конечно, если бы мы приложили электрические проводники — электроды — к этим мышцам и пустили бы через них ток, то они могли бы сократиться по отдельности). Предположим, однако, что мы сами сумели пустить в ход одну и другую мышцу по отдельности. Теперь давайте решать такую задачу. Будем считать, что плечо рычага, с которым соединена внутренняя плечевая мышца, в три раза меньше, чем плечо рычага двуглавой. Во сколько раз сильнее или слабее должна напрячься короткая мышца, чем длинная, для того, чтобы уравновесить тот же самый груз?
Слушатель. Сильнее в 10 раз.
Лектор. Вы думаете в 10 раз? Давайте разберем. Значит, плечо груза по-прежнему 35 см. Плечо двуглавой мышцы — 5 см. Плечо короткой мышцы втрое меньше, стало быть 5/3 см. Во сколько раз короткая мышца должна напрягаться сильнее, чем двуглавая? (Слушатель затрудняется ответом). Представьте себе еще цифру. Здесь груз в 1 кгр. Каково будет напряжение каждой из мышц, если они работают в одиночку? Ну, скажем, напряжение двуглавой приблизительно 7 кгр. Напряжение плечевой 21 кгр. — значит, в три раза больше, чем напряжение двуглавой мышцы. Мы убедились в том, что человек, который может поддерживать пуд на вытянутой руке, может напрягать свою двуглавую мышцу приблизительно до 100 килогр. Стало быть предельная сила составляет 100 кгр. Если бы внутренняя плечевая мышца способна была тот же самый груз поддержать на вытянутой руке (на самом деле она не может, но если бы могла), то какое напряжение потребуется для этого? Двуглавая — 100 кгр., а внутриплечевая?
Слушатель. 300.
Лектор. 300 кгр. Теперь представьте себе, что у нас есть какая-нибудь возможность сфабриковать искусственную мышцу. Возьмем в качестве костей 2 дощечки, соединим их шарниром, натянем между ними искусственную мышцу, которая и должна изображать двуглавую. Соорудим ее таким образом, что эта мышца будет способна уравновесить пудовый груз на конце дощечки, т.-е. будет способна развить силу в 100 кгр. Теперь я предлагаю спроектировать такую мышцу, которая могла бы дать напряжение, необходимое для поддержания одного пуда, будучи расположена, как внутренняя плечевая. Какой она должна быть длины и величины и т. д., чтобы выдержать 300 кгр.? Во сколько раз она должна быть толще?
Слушатель. В 3 раза.
Лектор. Ясно, она должна быть в три раза толще. А во сколько раз короче?
Слушатель. В три раза.
Лектор. Теперь объем В какой из двух мышц количество мышечного вещества должно быть больше или меньше?
Слушатель. Больше... меньше.
Лектор. Почему больше?
Слушатель. То же самое.
Лектор. Конечно, то же самое. Почему? Потому, что работа все равно будет одной и той же. Какую бы мышцу мы ни взяли, работа будет зависеть только от того, сколько мышечного вещества мы пустили в дело. Здесь мы рассчитали совершенно верно, что они будут одинаково работоспособны, если они будут одинакового объема. Я вам порекомендовал несколько книжек; в одной из них, очень хорошей книжке И. М. Сеченова (Очерк рабочих движений человека), высказано то же, о чем мы сейчас говорили. Но там говорится, что короткая и толстая мышца существенным образом отличается от мышц длинных и тонких. Мы с вами видели, что они действительно, отличаются, но только тогда, когда мы им предлагаем непосредственно подтягивать груз. Если же они монтированы для работы по закону рычага, то картина получается другая. Короткую и толстую мышцу можно заменить длинной и тонкой, если мы ее соответствующим образом расположим. Появление толстых мышц или тонких зависит большей частью от того, каковы общие условия работы мышцы, где она расположена, где ей удобно находиться и т. д.
Обратимся теперь к тому, как мышцы обслуживают целые сочленения с разными степенями подвижности. Как вы помните, во второй лекции говорилось, что мышца во многих отношениях похожа на цилиндр двигателя внутреннего сгорания. Кстати сказать, сходство это выдержано и для только что разобранного разделения мышц на два класса. Каждый из вас, кто имел дело с автомобилями, знает разницу между значением поперечного сечения цилиндра и хода поршня. Ту роль, которую для мышц играет длина плеча рычага, для автомобильного двигателя берут на себя передача и коробка скоростей. Но сходство сохраняется и в том отношении, что и мышца и поршень автомобильного цилиндра могут производить активное движение только в одном направлении, а для обратного направления нуждаются в посторонней силе. Иногда (в одноцилиндровых двигателях мотоциклов) такой посторонней силой служит маховик; в наших опытах с мышцей во второй лекции мы для той же цели пользовались растягивающим грузом. Гораздо удобнее, однако, составить двигатель из двух противоположно действующих половин. В многоцилиндровых двигателях внутреннего сгорания разные цилиндры помогают друг другу тем, что когда один совершает свое активное движение, он в то же время помогает сотоварищам, соединенным с ним через общий вал, произвести их пассивную часть движения (насосать смесь и сжать ее). Так же артелями сорганизованы повсюду и мышцы. Они размещены по разным сторонам сочленения так, что если одна из них совершает поворот сочленения в каком-либо одном направлении, то остальные своими активными сокращениями способны повернуть ту же часть тела обратно. Такие группы мышц противоположного действия носят специальное название мышц-антагонистов, но это название, как мы, можем быть, увидим еще и в этом курсе, очень неудачно. Для биомеханика существенно не то, что эти мышцы суть как бы противники между собой, а, наоборот, то, что они артельным, коллективным порядком участвуют вместе в совершении каждого данного движения. Как располагаются члены таких артелей, можно будет понять, однако, только после того, как мы взглянем на роль мышц с совсем новой стороны.
До сих пор мы упорно и постоянно смотрели на мышцы исключительно как на двигатели. Между тем основная роль (и может быть, самая старинная роль) мышц состоит в том, чтобы служить неотъемлемой строительной частью тела животного, необходимой для его прочности. Возьмите часового, стоящего в совершенно окаменевшей позе перед каким-нибудь памятником или дворцом. Где же тут движение? Он застыл, как кукла, а между тем, попробуйте-ка поставить в такой же позе голый костный скелет. В последнем налицо все те же жесткие части, что и в живом часовом, однако без целого ряда подпорок скелет стоять не будет: он рухнет. Вся разница в том, что у живого человека и для неподвижного стояния мышцы нужны ровно в такой же мере, как и кости. Они суть неизбежный статический элемент человеческого сооружения.
Возьмем, пожалуй, еще пример. Мышцы суть мягкие растяжки, как уже было сказано. Такими же нежесткими растяжками являются канаты висячего моста. Попробуйте-ка перерезать эти канаты; вы этим не убавите ни одной жесткой части, между тем автомобилям и поездам, проходящим в этот момент по мосту, придется плохо: они выкупаются в реке. Относительно канатов это всем очень хорошо известно, и потому за покушение на их перерезку человек попадет в милицию. Относительно мышц об этом почему-то мало кто думает.
Сравним для примера устройство скелета и мышц человека с таковым же устройством насекомых. Вот у последних мышцы играют только двигательную роль, и мертвое высохшее насекомое обладает точно той же прочностью, как и насекомое живое. Звенья конечностей насекомых имеют строение жестких трубок, одинаково прочных как по отношению к сжатию, так и к растяжению; поэтому их мышцы (рис. 26) выполняют чисто двигательную роль. Они помещены внутри трубок и заняты только разнообразным подтягиванием их.
Не то у позвоночных. У них скелет построен везде по одному принципу: жесткий стержень в середине, упругие растяжки по сторонам. Первый работает на сжатие, вторые на растяжение. По такому принципу, например, строятся радиотелеграфные мачты, обладающие стержнем в середине и растягиваемые троссами с четырех сторон.
Все различие между искусственными сооружениями такого рода и человеческой машиной состоит в том, что у радио-мачты растяжки имеют постоянную длину и почти нерастяжимы, в то время, как у позвоночного часть этих растяжек может менять свою длину и степень натяжения. Мышцы суть простые троссы, но только троссы с регулировкой длины.
В живой машине позвоночных два вида тканей берут на себя сопротивление сжатию: это костная и хрящевая ткань. Эти две ткани стоят между собой в близком родстве, могут замещать одна другую и часто развиваются из общего первоисточника. Точно так же задачу сопротивления растяжению берут на себя две другие группы тканей, опять-таки родственных между собой и переходящих друг в друга. Это будут сухожильная и мышечная ткань. Разница между обеими последними по существу только в том, что сухожильная ткань не имеет регулировки длины, а мышечная ткань ее имеет.
Уже в первой лекции я рассказал вам о замечательном свойстве живого организма устранять костную ткань в тех местах, где она не подвергается прямому воздействию усилий. То же свойство обнаруживает организм и по отношению к другим видам тканей, причем всегда ткань более тонкого и сложного строения имеет склонность при первой возможности и при отсутствии спроса на ее специальные способности замещаться другой, менее высоко квалифицированной. В частности мышечная ткань постоянно замещается сухожильной тканью, т.-е. связками, в тех местах, где не встречается запросов на саморегулирование растяжки. Мы знаем, например, из медицинской практики, что происходит, когда какое-нибудь сочленение вследствие застарелого вывиха или иной болезни теряет свою подвижность. Неизбежно вслед за этим наступает вырождение мышц этого сочленения, превращение их в сухожильно-подобную ткань. Расположение мышц вокруг сочленения становится понятным только при том условии, если мы будем рассматривать связки этого сочленения и его мышцы вместе, в общей совокупности.
Древнейшие формы сочленений обладали еще очень неопределенной формой и многостепенной податливостью по всем направлениям. В связи с этим мышечная оболочка таких сочленений окружала их более или менее равномерно со всех сторон. Превращение отдельных частей этой мышечной оболочки в сухожилия и связки приходится считать вторичным преобразованием, которое связано с более точным оформлением сочленений и получившимся при этом ограничением степени их подвижности.
Возьмите для начала рычаг, насаженный на ось с одной степенью подвижности. Такой рычаг может поворачиваться только в одной плоскости; для всех других направлений он закреплен устройством своего шарнира. Значит, ему требуются для равновесия растяжки только в таком количестве, которое необходимо для закрепления его и в этом последнем направлении. Сколько же тут требуется растяжек?
Слушатели. Одна? Две?
Лектор. Взгляните на рис. 27 и разберитесь в его положении. Если ограничиться одной только растяжкой, то она перетянет тянет рычаг на свою сторону и ничто этому не сможет помешать. Очевидно, растяжек должно быть две, притом рассчитанных на прямо противоположный образ действий. С такими растяжками сочленение закреплено вполне.
Берем теперь двухосное сочленение (рис. 28). Сколько нужно растяжек при двух осях? Часто думают, что к двухосному сочленению потребны две пары растяжек противоположного действия, а к трехосному сочленению — три пары. Это, однако, не верно: из рис. 28 ясно видно, что при двух степенях подвижности достаточно трех растяжек, притом расположенных как угодно, лишь бы они не приходились все три на одной стороне. Вы понимаете, что если расположить растяжки правильным треугольником (как это делается, например, в палатках о трех канатах), то, меняя подходящим образом длины этих трех растяжек, можно будет заставить осевой стрежень принять любое положение из числа доступных ему по двум степеням подвижности. Точно так же можно бы доказать, что при трехосном сочленении наименьшее достаточное число растяжек есть четыре. Очевидно, в двух последних случаях ни одна мышечная растяжка не является по отношению к другой стойким противником — антагонистом. Наоборот, костный рычаг может быть уравновешен в любом доступном ему положении только при посредстве соответственного перераспределения длин всех его растяжек. При каждом движении в сочленении участвует не одна мышца подходящего направления волокон, как думали когда-то, и не две мышцы противоположного действия, как нередко думают сейчас, а вся толща мышц, стоящих в связи с данным сочленением. Каждое движение живой машины есть результат перераспределения напряжений между всеми мышцами органа, производящего это движение. При этом нередки и такие случаи, когда разные части одной и той же мышцы одновременно обладают различными напряжениями, так что процесс перераспределения распространяется не только на отдельные мышцы, но и на их составные части.
Представьте себе, что сочленение, некогда подвижное во всех направлениях, постепенно потерпело ограничение в своей подвижности. У него выработался отчетливо сформированный аппарат сочленовных окончаний с закраинами, мешающими всесторонней подвижности. В связи с этим оно уже не может выполнять очень многих движений из доступного ему раньше разнообразия. Вам теперь уже понятно, что мышцы, которые благодаря этому обрекаются на бездействие, не остаются мышцами, а превращаются в связки. Мы установили, что для сочленения с наибольшей трехстепенной подвижностью нужны всего четыре растяжки; этих четырех растяжек мы будем теперь искать уже во всяком сочленении, помня только, что мышечное строение сохранило из них лишь то количество, которое необходимо сочленению с данной подвижностью.
Иными словами, мы будем ожидать в одностепенном сочленении двух мышечных растяжек (противоположного действия) и двух связок; в двухстепенном сочленении — трех мышц и одной связки; наконец, в трехстепенном сочленении — четырех мышц и, может быть, ни одной связки. Во многих случаях мы найдем такое распределение и в действительности.
Вот теперь в наших руках есть достаточный ключ к тому, чтобы разобраться в монтаже мышц человеческой машины. Мы имеем возможность подойти к их распределению сознательно, с точными данными в руках. Само описание распределения и способа работы мышц человеческого тела послужит предметом следующей лекции, а сейчас я хочу научить вас, как определять назначение и направление действия мышцы на живом человеке.
Вы помните, что мышца напрягается тогда, когда есть налицо какая-нибудь растягивающая ее сила: ведь действие всегда равно противодействию. Если никакая посторонняя сила не мешает мышце совершить некоторое движение, то она преспокойно совершит его, сократится и никаким напряжением, вообще никаким наглядным признаком это на ней не отразится: она будет и во время своей работы такой же мягкой, как была и в покое. Этим путем мы ничего и не узнаем.
Значит, для того, чтобы мышца, предназначенная для данного движения, чем-нибудь себя выдала, надо добиться, чтобы она напряглась и стала твердой на ощупь. Для напряжения нужна противодействующая сила. Отсюда способ.
Пусть вам желательно определить, какая мышца совершает разгибание плеча. Вы предлагаете испытуемому производить разгибание плеча; но еще прежде, чем он начнет это движение, вы берете его за нижний конец плеча и изо всех сил препятствуете ему совершить это движение. Он старается разгибать плечо, а вы его не пускаете. Вот при этих условиях у него все мышцы останутся мягкими, кроме только тех, которые в обычных условиях производят разгибание плеча. Если вы одной рукой будете удерживать его руку, а другой легонько пальцами пощупаете сквозь кожу разные мышцы и мышечные пучки в окрестностях плеча, то вы сразу поймаете те из них, которые замешаны в данное движение. Это есть единственный правильный прием, которым я рекомендую вам пользоваться во всех случаях.
Сделаем пробу. Я попрошу сюда на авансцену трех товарищей. Один будет у нас испытуемым, двое — обследователями.
Вот займитесь-ка определением того, какая мышца участвует в разгибании плеча. Сначала проделайте это движение: не забыли ли вы, что называется разгибанием плеча? Верно, это будет поднимание плеча вперед и наружу. Теперь поставьте опыт так, как я сейчас объяснил. Удерживайте его руку, сильнее, изо всех сил; а он пусть изо всех сил старается разогнуть плечо. Прощупайте его плечевую область. Где вы находите напряжение?
Слушатели. Вот здесь спереди на плече.
Лектор. Возьмите мелок. Пусть один из вас попрежнему удерживает руку испытуемого, а другой прощупывает осторожно границы напряжения мышц и обрисует их мелком по коже. Что получилось? Вы видите, что в результате испытания определилась мышца, сидящая на наружной и передней стороне плечевой области, как эполет. Эта мышца называется дельтовидной мышцей; а теперь вы уже знаете и то, как эта мышца действует. Вы можете быть уверенными после проделанного опыта, что разгибание незагруженного плеча производит именно она (рис. 29, Б). Сделаем еще опыт. Я прошу испытуемого поднять плечо на 45° прямо в сторону. Нет, вы не то делаете, вы поднимаете надплечье, а ведь плечом называется отрезок руки от плечевого сочленения до локтевого. Теперь правильно. Помните ли вы, как сделать приведение плеча? (испытуемый опускает руку обратно). Нет, то движение, которое вы сейчас сделали, придется просто назвать опусканием плеча. Приведение — это есть поворот плеча вокруг вертикальной оси. Поставьте плечо в прежнее положение на 45° в сторону. Теперь делайте им оборот вперед, все время оставляя локоть на одной и той же высоте, ведите его по горизонтальному кругу. Вот так. Это и есть приведение плеча. Теперь пожалуйте сюда, обследующие: определите, какие мышцы управляют этим движением. Не теряйтесь же. Как здесь надо поступить?
Обследующие. Удерживать руку?
Лектор. Именно; как же вы ее будете удерживать? Верно, не давайте ему приводить плечо. Погодите-ка ощупывать; поверните испытуемого лицом прямо к аудитории и устройте так: пусть он по очереди то пытается с силой приводить плечо, то снова расслабляет руку в прежнем исходном положении. Спросим аудиторию: не скажет ли она уже без ощупывания что-нибудь о том, какая мышца заинтересована в приведении плеча?
Слушатели. У него напрягается подмышкой.
Лектор. Только ли подмышкой; всмотритесь внимательнее.
Слушатели. Еще на груди.
Обследующий. У него напрягается валик впереди от подмышечной ямы и потом еще вся передняя часть груди.
Лектор. Я сейчас покажу вам рисунок, изображающий мышцы плечевой области и грудной клетки спереди. Узнаете ли вы на нем ту мышцу, которую вы сейчас уличили в приведении плеча (рис. 29)?
Обследователи. Вот эта. (Указывают на мышцу, отмеченную на рис. 29 буквой А).
Лектор. Опять-таки вы верно нашли требуемую мышцу. Эта веерообразная мощная мышца носит название большой грудной; со способами ее действия, которые очень разнообразны, и с местами ее прикрепления мы познакомимся в следующий раз. Теперь вы вооружены способом, который поможет вам ориентироваться в действии любой поверхностно лежащей мышцы. В свободное время поупражняйтесь в нем.